Морита Такаси. 21 год. В момент бомбардировки находился в квартале Ёкогаватё, в полутора километрах от эпицентра взрыва.В тот момент я увидел вспышку, подобную магниевой, и был сбит ударной волной.Дети, умирая, говорили:"Солдат, отомсти!"В то время душа была полна желанием мести.Однако после того, как я увидел страшные последствия, это острое желание мести переросло в деятельность за мир.Пока я жив, я буду призывать беречь мир.
【В Хиросиму, в качестве военного полицейского】
Я поступил в авиачасть Хамамацу в качестве обслуживающего персонала 1 ноября 1944 года.Продолжались воздушные бомбардировки.Авиачасть Хамамацу тоже была почти разрушена.Бомбы попали на аэродром. Военнослужащим было нечего есть.Питания не хватало всем, из-за недоедания солдаты попадали в больницу. Такой была ситуация в Японии в то время.Я поступил в школу военной полиции 1 февраля 1945 года.Даже в Токио, подвергавшемся страшным бомбардировкам, в школе военной полиции было трёхразовое питание.Хотя вместо риса был твёрдый варёный ячмень. Тем не менее каждый день было мясо или рыба. А в Хамамацу было совсем не так. Я чувствовал, что в армии есть несправедливость.
В школе военной полиции меня спросили, куда я хочу быть причисленным, и я выбрал Хиросиму, свою родину.Пока я ехал из Токио до Хиросимы, на каждой станции я видел разрушения от бомбардировок.Когда я после всего, увиденного в пути, приехал в родную Хиросиму, оказалось, что там всё по-прежнему. Как и в ноябре, когда я оттуда уезжал – никаких следов бомбардировок.Это было странно. Было непонятно, почему на Хиросиму, которая считалась военным городом, не сбрасывали ни обычные бомбы, ни зажигательные.
【Момент атомного взрыва】
В тот день мы были в здании Кодокан в квартале Нэкоятё. На третьем этаже было моё общежитие, я вышел оттуда в 8 часов.На станции Добаси я сел на электричку, следующую до Ёкогава, и вышел на станции Бэцуин-маэ.Там вышли и все сотрудники нашего отряда, построились, перешли мост Ёкогава, повернули налево и ещё немного прошли. Было 8 часов 15 минут.Вдруг я увидел ослепительный свет. Звука взрыва "Б-бах!", о котором все говорят, я не слышал.Ослепительный свет, как магниевая вспышка прямо перед глазами, а потом чудовищной силы ударная волна.Мне повезло, что ударная волна настигла меня сзади. Конечно, фуражка и наручные часы исчезли.Меня отнесло на 10 метров вперед. Я помню, что когда встал и огляделся, увидел разрушенные здания.Но тогда я решил, что произошёл взрыв на складе боеприпасов. Я никак не думал, что это был воздушный налёт.
Но когда я встал и вгляделся в темноту, я понял, что это не похоже на взрыв на складе. Мы, нас было 5-6 человек, решили всё-таки идти туда, куда и собирались.Слева под обрывом мы увидели дом. Там была пожилая женщина, она звала: "Солдаты!"Я спросил, что случилось. Она сказала, что в доме под завалами оказались её дочь и внук, и попросила помочь.Мы вместе сразу пошли туда и помогли им выбраться. Когда они нас благодарили, дом начал гореть.Если бы мы немного опоздали, мать с ребёнком сгорели бы в огне. То, что мы спасли их, весь день наполняло меня чувством, что я живу не зря.Потом мы пошли в сторону гор и увидели, что там всё разрушено, солдаты даже не шевелились.Нужно было пойти в Хиросиму и узнать, что же произошло. Хотя у меня были ожоги, я вызвался идти.Я взял меч и в 10 часов спустился с гор в Кои и отправился в город.
【Чёрный дождь. Пострадавшие люди - хибакуся】
Пошёл дождь. Меня удивило, что он был чёрного цвета.Со всех сторон поднимался огонь. Раненые говорили: "Американцы разлили масло, чтобы всех нас сжечь".Но я так не думал. Это не было похоже на масло. Дождь был совершенно чёрным. Этот чёрный дождь пронизал меня с головы до ног.Появился старик. Его вид изумил меня - кожа его свисала. Это был первый увиденный мною пострадавший – хибакуся.Он подошёл, упал, и когда я подбежал к нему, он был уже мёртв.Я никак не мог забыть его вида. Голый, вся кожа свисает, лицо красное – ужасающий вид.Его вид поразил меня. Это был первый хибакуся, которого я увидел в тот день.Было много детей. Они сидели кружками и кричали: "Воды!", "Мама!""Солдат! Отомсти!" – говорили дети и умирали на глазах.И я говорил им: "Я отомщу. Я уничтожу американских солдат!" Действительно в тот момент душа была переполнена желанием мести.Но позднее, после того, как я увидел тысячи и тысячи умирающих, я начал сомневаться в необходимости мстить.
【Американские военнопленные】
5 августа в воскресенье я отправился в штаб военной полиции на западном полигоне.За неделю до этого упал самолёт бомбардировщик B24, его экипаж был захвачен.Этих пленных я видел 5-го числа. А когда 6-го днём я пришёл на западный полигон, я увидел шестерых из них, погибших в один момент.Единственный оставшийся в живых был полуголым. Его руки были связаны за спиной и привязаны к обгоревшему ивовому дереву. Его тело раскачивалось.У него были тяжелейшие ожоги.Из города Курэ пришёл военный полицейский, принёс рисовые колобки и сказал есть. Я есть не стал.Подполковник военной полиции, который принёс еду, разузнал обстановку от Курэ до центра Хиросимы,и первые слова, которые он мне сказал, были: "Это не обычная бомба. Это атомная бомба".
【Спасение господина И У】
Так как западный полигон был сожжён, решено было отправиться в отряд военной полиции в Нэкоятё.Наша группа вышла и дошла до моста Аиои.На мосту Аиои один школьник сказал: "Солдаты, там штабной офицер Цунэмицу".Штабной офицер Цунэмицу во Втором командовании носил имя Цунэмицу, но на самом деле это был господин И У – член корейской императорской семьи.Помощь члену императорской семьи – это долг военного полицейского. Мы поспешили на помощь и перешли по мосту Аиои на западную сторону.
Там в конечной части моста лежал господин И У.На лошади он направлялся в военный штаб. Он приехал в Хиросиму с усадьбы Маэда, находящейся в Такасу. Здесь, на мосту, он находился в момент атомной бомбардировки.Мы спустились под мост Аиои, остановили случайно проплывавшую мимо лодку и высадили под мост всех раненых, находящихся в ней. Бедные люди.Всех высадили на берег, а в лодку сели господин И У, сопровождавшие его подполковник Ёсинари и старший ефрейтор Канэко, и мы.Но был как раз прилив, и лодка не двигалась.
Мы ждали под мостом Аиои. В порту Удзина был Акацуки-бутай – военно-морской штаб Императорской армии.Оттуда направили два судна для помощи пострадавшим. Одно из них мы остановили под мостом.На это судно сели мы и господин И У, поменяли направление и поплыли вниз по реке.По обеим сторонам реки было много раненых, а нас в лодке было всего 5-6 человек.Около здания администрации префектуры были толпы раненых школьников. Матросы, которые ухаживали за ними, звали нас. Я не могу этого забыть."Плывите сюда! Возьмите раненых!" – кричали несчастные люди.Было тяжело смотреть на них и быть не в состоянии ничем помочь.
Наверное, если бы мы взяли на судно раненых, мы бы спасли чьи-то жизни, но в нашем положении это было невозможно.По обеим сторонам реки многие люди семьями заходили по пояс в воду, шли по реке, махали нам руками, звали на помощь – это был настоящий ад.Господин И У отправился в порт Удзина. Там мы с ним расстались.В порту Удзина господину И У перебинтовали все тело, и потом солдат из штаба Акацуки-бутай отвёз его на остров Ниносима.Всю ночь его лечили, но на следующий день он скончался. И когда господин И У умер, сопровождавший его подполковник Ёсинари покончил собой.
【Встретил окончание войны в военном госпитале】
В 8 часов вечера я вернулся в здание Кодокан в квартале Нэкоятё. А там уже столпились живущие по соседству пострадавшие с ожогами.Их было так много, что они все даже не могли зайти в мою комнату. Тем же вечером я стал оказывать им помощь, и смог задремать только на рассвете.На следующий день я как военный полицейский получил задание перевезти пострадавших в другое место, и это стало моей работой.У меня тоже были ожоги, но я был молодым – мне был всего 21 год. Наверное, поэтому я смог работать.Однако через день мне стало плохо. Мне сказали: "Морита, ты должен лечь в больницу". И я лёг в больницу.Я оказался в начальной школе в деревне Оно. Здесь организовали временную больницу и принимали военных, находившихся в Хиросиме.Я госпитализировался спустя три дня после бомбардировки. Все мои ожоги стали кишеть червями.Черви очень активно поедают плоть. Я видел, как из-за этого умирали люди, только поступившие в больницу. Этих червей с меня три совка собрали.Вот такая была ситуация. Такое было время. Много было раненых.
Один солдат, который неплохо себя чувствовал, стоял на школьном дворе, на солнышке, и когда мимо проходил военный врач, солдат спросил: "Почему у меня выпадают волосы?""Потому что от сильной вспышки пострадали корни\Nволос", – ответил врач. Тогда он еще не знал об облучении.Потом на лице появлялись крапинки. Из дёсен шла кровь. Такие были симптомы.Тогда им вкалывали раствор Рингера, но было уже поздно. В кале появлялась кровь, кровь шла горлом, тело холодело, и человек умирал.После смерти из ран и ожогов охладевшего трупа выползали черви. Это был ад наяву.И это не один случай, и не два. Все солдаты, попавшие в больницу, умирали таким образом. Это действительно был ад. Такие были дела.
15 августа по радио сказали, что будет важное сообщение. Мы слушали вместе с солдатами, которые тоже лежали в больнице.Мы услышали голос императора, который призвал "вынести невыносимое", – так мы узнали об окончании войны. Я, как человек военный, испытал потрясение.В начальной школе в Оно собирались начать занятия.Больницу в школе закрыли и приказали перевезти всех больных в военный госпиталь в Оно.И тогда, так как я чувствовал себя неплохо, я выписался из больницы и поехал в свой родной город Юкитё.А все остальные пациенты переехали в военный госпиталь в Оно.В конце концов госпиталь был смыт крупным тайфуном, и пациенты, а вместе с ними и профессора университетов, приехавшие обследовать хибакуся, погибли.В феврале следующего года я приехал в Хиросиму и открыл часовую мастерскую в превратившемся в пепелище районе Фунаири-кавагути-тё.
【В Бразилию】
Через 10 лет после бомбардировки я заболел белокровием. В крови увеличилось количество лейкоцитов. Когда температура тела повышалась, меня сильно трясло, как при малярии.Жена и дети удерживали меня на постели сверху через одеяло, так продолжалось 2 года.Я ничего не мог поделать с этим странным состоянием.На одиннадцатый год из Бразилии вернулся один старик, пришёл в мою мастерскую и стал звать меня в Бразилию. Тогда у меня и мысли не было ехать.Бразильский город Сан-Паулу находится на высоте 800 метров над уровнем моря, климат хороший,нет ни мух, ни блох, ни воровства – со слов этого человека, это было райское место.Я пропустил его слова мимо ушей, он вернулся в Бразилию, а потом за год в Японии всё изменилось.Часовые мастерские оказались ненужны. Часы стали работать на батарейках и в ремонте не нуждались.
Продолжались симптомы болезни, к тому же люди меня подбадривали: "Вам с женой, пережившим атомную бомбардировку, там будет лучше". И я принял решение.Хотя меня отговаривали родители и все родственники, я решил поехать в Бразилию.Я отбыл на корабле из Кобэ 2-го февраля.Я открыл маленькую часовую мастерскую "Морита" в японском квартале. Однако все мои клиенты были бразильцами.Я не понимал языка и в конце концов мастерскую пришлось закрыть.Чтобы выучить язык, я пошел работать часовым мастером в магазин к бразильцу еврейского происхождения.Я выучил язык, и жизнь наладилась. Жена изо всех сил старалась – работала на дому.Я японец, и вызывал у них доверие, – все ключи от магазина были у меня, и фактически я проработал управляющим до 1984-го года.Дети тоже закончили университет и завели свои семьи.
【Основание Общества хибакуся(жертв атомной бомбардировки)】
Было известно, что в Бразилии тоже живут хибакуся, но никакой помощи они от Японии не получали.И вот я решил помогать жертвам бомбардировки, жена и дети меня поддержали, также оказала поддержку газета."Хибакуся, обращайтесь к Морита. Мы собираемся создать общество," – призвал я. Собрались 27 человек.Я стал председателем общества, а моя жена исполнительным директором.В 1984 году я создал Общество, и в этом же году я на свои деньги поехал в Хиросиму с уставом общества и прочими документами после 19-летнего перерыва.Деньги, которые заработала жена, тоже пошли на поездку.Я пошёл в Министерство народного благосостояния, но там меня встретили холодно: "Вы бросили свою страну и уехали в Бразилию. Япония ничего не может для вас сделать. Обращайтесь к бразильскому государству".Таким было положение эмигрантов.
Но в Министерстве иностранных дел оказался человек, ранее работавший в консульстве в Сан-Паулу.В то время в Северную Америку к хибакуся из Японии два раза в год приезжала группа врачей.Я знал об этом и попросил, чтобы врачи приезжали и в Южную Америку, где тоже были хибакуся. И со следующего года врачи стали приезжать.Этим делом стали заниматься четыре организации: Министерство народного благосостояния, Министерство иностранных дел, префектура Хиросима и префектура Нагасаки. Их деятельность продолжается и по сей день.
Токийский адвокат госпожа Сиина, при первом разговоре со мной и моей женой, сказала нам: "Япония не будет помогать тем хибакуся, которые уехали за границу"."Всё, что вы можете сделать, это обратиться в суд," – сказала она.Но мы не хотели подавать в суд на государство, и так всё и оставили. И действительно, Япония не собиралась помогать.В конце концов мы сказали хибакуся, что нужно подавать в суд на государство и судиться с ним. Но хибакуся были против.Они сказали: "Господин Морита, не нужно судиться. Пусть мы в Бразилии, но мы японцы,хоть мы и хибакуся, но мы японцы. Не нужно судиться со своим государством".Однако я видел, что другого выхода нет, и обратился в суд.И в результате всего этого, хибакуся в Бразилии стали получать пособие на лечение.
【Оставив ненависть в прошлом】
6 августа я видел ад своими глазами. Умирающие школьники все говорили: "Солдат, отомсти!"В тот момент я был полон решимости отомстить, однако уже в тот же день мои намерения изменились.Я видел тех людей в поезде, в городе Хиросима, в реке и понимал, что о мести не может быть речи.Я думал о том, что нельзя допустить, чтобы такое повторилось. Меня это привело к деятельности за мир.
Сейчас мы в Бразилии, как Общество Хибакуся, занимаемся деятельностью за мир.На своём далёком от совершенства португальском языке я, как свидетель хиросимской трагедии, рассказываю молодым бразильцам, как важно беречь мир.Такая трагедия никогда и нигде не должна повториться, взрыв в Нагасаки должен стать последним.Дело нашей жизни – это движение за сохранение мира.Обещаю до конца своих дней прилагать все свои усилия ради мира на земле.
Переводчик - Гутова Екатерина.
Редактор - Такахаси Джумпей.
Координатор перевода - NET-GTAS (Network of Translators for the Globalization of theTestimonies of Atomic Bomb Survivors)
|