●Жизнь нашей семьи до ядерного взрыва
В то время наша семья состояла из четырёх человек:  мой супруг
Киёси , наша старшая дочь Кадзуко, трёх лет, младшая дочь Киёми,
которой только что исполнилось полгода, и я.  Мы жили рядом с
восточной речной насыпью, в ста метрах от моста Ёкогава первого  квартала улицы Ёкогавы.
  
Я отчетливо помню, как еще до ядерного взрыва, в течение нескольких дней, заслышав вой сирены воздушной тревоги, хватала за руки детей и бежала прятаться в вырытую в подполье дома нору.

●События в день атомнго удара
Утром 6 – го августа муж ещё был дома, так как на работе дали
выходной, чтобы в тот день идти по повестке на сбор.  Воздушная  тревога закончилась, и мы с детьми играли в прятки на втором этаже.

Вдруг в окно внезапно ворвался раскалённый пламенный шар!  В тот
же момент мы с детьми стали куда–то падать, как будто что–то  засасывало нас на самое дно земли.
 
Откуда-то снизу меня звала старшая дочь:  «Мама, я здесь !  Мама, я
здесь!».   «Кадзуко, потерпи, мама сейчас придёт и поможет тебе! Держись!», – крикнула я ей, но сама была настолько заваленна кусками разрушенных стен и месивом всяких домашних вещей, что не могла пошевельнуть даже шеей.
 
Немного погодя, откуда–то сверху я услышала голос мужа.  Он звал
меня: «Макиэ, ты где ?  Ты где !?». Он ходил и искал меня повсюду.   Через некоторое время я начала ощущать, что становится жарко.  Сверху снова донёсся голос обессиленного мужа: « И пожар уже начался, сколько ни искал, а всё бестолку!  Простите меня и не ждите больше ...».  

Я слабо прокричала ему: « Здесь ! Папа, мы здесь!».  Но он, видимо, так и не услышал и не понял, где мы находимся.  Засыпанная обломками, с младшей дочерью на руках, услышав последние слова мужа:  « ...и не ждите больше ...» , я из последних сил прижала к себе дочь.  В тот момент в припадке ужаса я и не заметила, что случайно зажала ребёнку рот и нос.  Девочка не могла дышать, стала биться, корчиться, резко вырвалась с криком: «Ааааа!!!», – и заплакала.  Этот крик как будто привел меня в чувство, и я отчаянно закричала:  «Ребёнок умирает !!!».  Видимо, он услышал меня, вернулся и радостно изо всех сил начал снова искать нас, всё время повторяя: «Где вы ?! Где вы?!».  Он раскопал маленькую дыру, вытащил сначала меня, а потом помог выбраться и нашей младшей дочке.   У меня так кружилась голова, что я не могла даже стоять, видимо, чем-то сильно ударилась.  А вокруг уже всё пылало, пожар подступал всё ближе и ближе.  

Мы из последних сил начали уходить.  Немного придя в себя, я поняла, что с нами нет старшей дочери.  « Папа , а Кадзуко , а Кадзуко где ??!! » .  « Кадзуко больше нет.  Она уже не двигалась, когда я ее нашел.  Прости меня ...», – лишь ответил он. 

Я шла с разрывающимся от горя сердцем, продолжая в душе просить прощения у дочери:  «Кадзуко, девочка моя, извини меня, прости меня, прости ...».  В одной руке держа младшую дочь, а другой рукой поддерживая меня, муж неотступно уводил нас от опасного места, постоянно повторяя:  « Держитесь, держитесь, давайте, постарайтесь же, ну ещё постарайтесь!» , – тем самым придавая нам сил.  В глазах у меня рябило, сил оставалось только на то, чтобы не отставая плестись за мужем. Дом наш со всех сторон был охвачен огнём.  Думаю, что он в конце концов сгорел дотла.

Муж продолжал вести нас, обеими руками прижимая к себе меня и  дочь.  Немного пройдя, отдыхал, снова шёл и снова отдыхал.  Вдруг у  нас на пути появилась женщина с растрёпанными волосами, упала перед  ним на колени, схватила его за ноги и начала молить: «Помогите,  пожалуйста!  Я не могу вытащить свою дочь, её придавило столбом. Помогите, пожалуйста!».  « Я очень хочу вам помочь, но моя жена и  дочь в таком состоянии, вы же видите, поэтому простите, но я не могу»,– ответил он ей.  Она вскочила и побежала искать помощи дальше.  Мы    продолжали идти с короткими передышками и только к вечеру добрались  до соседней улицы Синдзё, до дома знакомого моего мужа. 

●В доме на Синдзё
В доме на Синдзё мы пробыли около трёх дней.  От нервного шока у меня пропало молоко.  Ноги были  поврежденны, я не могла вставать и лежала, и мужу приходилось искать молоко для ребёнка. 

Меня угнетала мысль, что старшая дочь, оставшаяся под обломками  дома, может быть ещё жива.  Стоило мне только подумать о том, что я  оставила её там, ожидавшую помощи, а сама спаслась, как все внутри меня переворачивалось, и я начинала плакать, и плакала, и не могла остановиться .

На протяжении всего времени, пока я была в доме на Синдзё, перед  моими глазами всё шли и шли, ползли, еле передвигая ногами, колонны  обожжённых людей.  Смотреть на это было просто невыносимо, слёзы  лились сами собой без остановки.  Я так устала, что просто закрыла  глаза, чтобы ничего этого больше не видеть.

●В Ямагути, в родной дом !
Прошло примерно три дня, и снова пустили междугородный поезд.  Мы решили ехать в мой родительский дом в префектуру Ямагути, город  Когуси.  С мужем и младшей дочерью мы отправились на вокзал  Ёокогава и сели в переполненный поезд.  Еле–еле добрались до города,  а потом всё шли и шли до дома пешком.  Встречавшиеся по пути люди,  удивлённые нашим жалким видом, спрашивали нас: «Да что же  случилось?!  Что же произошло?!».  Ком подступал к горлу, голос  просто пропал, только слёзы лились и лились, и я не могла ничего  ответить.  В конце концов мы добрались до дома.

С того вечера для меня начались бессонные ночи.  Я не могла  простить себе, что сама спаслась, а старшую дочь бросила там.  Все  боялись, что в конечном итоге я наложу на себя руки, и мать с сестрой  даже ночью были рядом, спали с обеих сторон от меня.  По ночам,  тихонько выбравшись из дома, я, рыдая, просила прощения у дочери:     «Прости меня, прости меня, прости такую негодную мать!!!»,-- и так  каждый день.  Оставив меня на попечение родных, муж отправился в  Хиросиму на поиски останков нашей дочери. 
  
Молоко у меня так и не появилось.  Моей матери приходилось  обходить все дома с грудными младенцами и просить хоть по чуть–чуть.  «С ногами у тебя плохо, лежачая ты, и ребёночек ещё маленький совсем,  поэтому оставайся-ка ты у меня.  Выздоровеешь, наберёшься сил, вот  тогда и поедешь», – сказала мне мать.   Я пробыла в родном доме ещё  почти год.  Ну а ноги мои, конечно, так до сих пор болят.

●Смерть младшей дочери 
Прошёл почти год после того, как мы уехали в Ямагути.  Мы решили вернуться в Хиросиму.  Недалеко от места нашего бывшего дома сняли домик и стали жить.

Муж всегда брал дочку с собой в городскую баню.  Однажды какой-то мужчина сказал ему:  «Мне кажется, что спинка у Вашей девочки немного припухшая».  Мы подумали, что, скорее всего, она просто где-то ударилась во время атомной бомбардировки, и повели в больницу.  После обследования оказалось, что четыре позвонка поражены и начали гнить.    Я отправила её на лечение в город Ямагути к своей родне.  Прошло несколько лет.  Она стала называть нас с мужем папой и мамой.  Мы так скучали по дочери, что уже не смогли оставлять её там, забрали в Хиросиму и положили в больницу.  На лечение уходили все деньги.  Нам потом даже пришлось просить поддержки у моей матери.  Но, в конце концов, денег совсем не стало хватать, и нам пришлось забрать её из больницы домой.  В 1952-м году она умерла.

●Думы о Мире 
Не хочу, чтобы снова повторилась война.  Хочу, чтобы люди всего мира протянули друг другу руку дружбы.  Я думаю, насколько было бы можно стать счастливее, если каждый день помнить и заботиться о людях, желая им счастья !